Неточные совпадения
Лунёв молча кивнул ей головой, отказывая в милостыне. По улице в жарком воздухе колебался шум трудового дня. Казалось, топится огромная печь, трещат дрова, пожираемые огнём, и дышат знойным
пламенем. Гремит железо — это едут ломовики: длинные полосы, свешиваясь с телег, задевают за камни мостовой, взвизгивают, как от
боли, ревут, гудят. Точильщик точит ножи — злой, шипящий звук режет воздух…
В том месте, где стояли они оба, было совершенно темно, и только по временам тусклое
пламя лампады, колеблемое ветром, врывавшимся через отворенное узкое стекло окна, озаряло трепетным блеском лицо ее, которого каждая черта врезалась в память юноши, мутила зрение его и глухою, нестерпимою
болью надрывала его сердце.
Голова его
болела и кружилась, и все тело обдавало то мелкою дрожью, то
пламенем.
Не о том Манефа заботится, не о том сокрушается, что придется перед Москвой ответ держать, зачем допустила жившего под ее кровом рогожского посла погибнуть в
пламени; не гнева Патапа Максимыча страшится, не горький, истомный плач безнадежного отчаяния Аксиньи Захаровны смущает ее —
болит она сердцем, сокрушается по Фленушке…
С
болью чувствовала: еще горит в нем
пламя ко мне, глаза еще смотрят с лаской и страданием, — но уже не так высоко полыхает
пламя, и чувствуется, что освобождается он от меня.
Та двойственность чувств, за которую так презирал себя Виктор Павлович, начала понемногу исчезать. Образ Зинаиды Владимировны все чаще и чаще восставал перед очами Оленина и своим ровным светом убаюкивал его душу, и появление в его кабинете Ирены, подобно вспышкам адского
пламени, до физической
боли жгло его сердце.